Бутылка импортного пива.
Группа уже немолодых чиновников прибыла на международную конференцию, проводившуюся под эгидой большого капитала. Конференция, естественно, проходила в Швейцарии, в курортном местечке, окруженном горами и большим достатком. Поскольку мест в маленьких гостиницах, которые не ожидали наплыва столь большого количества друзей Швейцарии, на всех не хватило, то эту группу расселили в соседнем городке. Тоже неплохом, но не близком. Между этими городками ходил, похожий на игрушечный, поезд – пара вагончиков, на который организаторы конференции выдали участникам проездные билеты. Поезд отправлялся по расписанию каждые два часа, неторопливо петляя между холмами. Пользовались этим поездом в основном неспешные местные жители и группки японских туристов, непрерывно щелкающих фотоаппаратами с длиннющими объективами. Наша группа расселась в середине вагона на деревянные скамьи, повернутые друг к другу и, поглядывая в окно, занимала себя разговорами.
По другую сторону прохода сидела молодая девица неаппетитной наружности, которая, чтобы убить время, занималась собой. Накрасив всё, что было можно, она перешла к опиливанию своих конечностей.
Ехать было долго. Хоть пейзажи и замечательные, но надо же себя чем-нибудь занять! Поэтому в дорогу взяли пива и орешков. Поскольку в местном пиве никто ничего не понимал, то взяли самого дешевого. Все как один. Или почти как один, который узрел бутылочку бельгийского фруктового «Крика» и, заплатив за 0.33 литра около пяти долларов, мажорил перед коллегами. Похожее фруктовое пиво он пробовал однажды на презентации, устроенной пивной корпорацией, скупившей почти половину заводов по производству поднадоевшего ему родного Жигулевского.
За окном – маленькие домики, крошечные лужайки. На столике – четыре бутылки. А в наличие – ни одной открывашки.
Чиновники были люди не молодые, а, следовательно, с богатым прошлым и опытом, в том числе и по открыванию пивных бутылок в полевых условиях, коим стали делиться друг с другом.
Проверенный в поездах способ «об край стола» не годился – столики были аккуратные, полностью деревянные с закругленными краями столешниц. Один из коллег заглянул под стол, потрогал все выступающие детали, но ничего пригодного и металлического не обнаружил.
Не беда. Каждый из присутствующих по их словам в молодости был героем, вышибал пробки из Ркацетели ударом ладони по днищу, срывал одним махом пластмассовые крышки с бутылок портвейна, и выдавливал бескозырки на водочных бутылках словно фольгу с кефира.
Но, несмотря на якобы громадный опыт, оказалось, что навыки у большинства из присутствующих уже утеряны.
Опытнейший Главный Хозяйственник, открывая бутылки простейшим способом по-македонски, т.е. из двух рук, зацепив гармошку выступов одной пробки за другую и рывком потянув в разные стороны, вылил треть бутылки на себя. Встряхивая руками, матерясь и разбрызгивая капли пива на остальных незамаранных, он принялся сгонять бурую жидкость со светлой ткани дорогого австрийского костюма. Ради справедливости надо сказать, что сломался он только на «третьей» бутылке, благополучно открыв две предыдущие.
Девица по соседству продолжала махать пилочкой. Она добросовестно трудилась в хорошем темпе и наши мужчины тоже с интересом поглядывали на нее, ожидая когда же она опилит себя по локоть. Та тоже в полглаза наблюдала за упражнениями мужчин.
Следующий - Глава Финансового Департамента министерства, показывая коллегам "правильный" способ открывания бутылки об бутылку, что, как он говорил, ему удается в совершенстве, несколько неловко это проделал и острым краем пробки сильно поранил себе ладонь. Потекла кровь, которую все вместе стали останавливать и бинтовать ему руку серым от времени носовым платком Хозяйственника. У каждого нашлась для бедолаги история про ржавые железки, воспаления, гангрену и ампутацию. Пораненный придерживал больную руку здоровой, смотрел ошарашено и участия в рассказах о героической юности больше не принимал.
Главный Бухгалтер министерства достал ключи из кармана и стал поддевать крышку бутылки, упираясь основанием ключа в кулак. Как у всякого Главного бухгалтера руки у него были как у молотобойца, поэтому он вскоре свернул головку ключа, а, выправляя ее, закрутил штопором вдобавок весь ключ. А ключ, который он так уделал, был от входной двери номера, где он проживал. Главбух шевелил толстыми губами, удивляясь происшедшим с ключом метаморфозам, вертел его в руках, пытаясь придать ключу первоначальную форму. И задавал вопросы, касающиеся наличия в гостинице запасного ключа от его номера и того, зачем он его не оставил на выходе. В дальнейших событиях он активного участия уже тоже не принимал, оживляясь лишь на темах о «гнусном вымысле про крепость швейцарской стали».
Девушка, покончив с руками, перешла к обработке ступней ног, положив их на противоположную скамейку. Чтобы не упустить детали происходящего по соседству, она развернулась к мужчинам в пол-оборота и довернула голову для лучшей видимости. На обрабатываемые детали своих нижних конечностей она практически не смотрела.
Осталась лишь одна неподдавшаяся бутылка бельгийского пива.
Последний не пострадавший, он же владелец бельгийского пива, тяжело вздохнув и бросив недобрый взгляд на ухмыляющуюся девицу, принял эстафетную палочку…
… И когда железная крышка отлетела, то под ней оказалась добрая деревянная пробка, которая была до этого незаметна из-за блестящей обертки, опоясывающей горлышко бутылки. Наши герои удивленно смотрели на это чудо, недоверчиво по очереди тыкая пальцем в деревянную пробку…
Девушка по ту сторону прохода зашлась в хохоте, сползая от смеха с лавки. А поскольку ее ноги покоились на противоположной стороне, то через несколько мгновений она, уже хрюкая от смеха, провалилась в проход между сиденьями, где и застряла. Падая, она выронила свою пилочку, которую до самой конечной остановки так и не смогла найти, ползая и ища ее в проходе. И это понятно, потому что наш раненый друг как бы случайно наступил на нее ногой и так держал до самой конечной станции.
07/2002 г.